О БЕДНОСТИ
О БЕДНОСТИ
Помню, в конце девяностых-начале двухтысячных, мотался я по странам Ближнего Востока. Вернее, по следам мамлюков. Иногда в этих поездках меня сопровождал выдающийся арабский ученый, профессор-мамлюковед, доктор Мухаммад Мухаффель. Хотя, правильнее будет сказать, что это я его сопровождал…
И вот едем мы однажды по египетской пустыне. На джипе с открытым верхом. Жара. Песок. Горячий ветер в лицо. Миражи вдали. Постоянно хочется пить, а вода в бутылях на вкус неприятная, нагрелась и отдает пластмассой. Время от времени я делаю пару глотков и остаток выливаю себе на голову. Так и едем.
Вскоре впереди показался небольшой кемпинг. Хотя, кемпинг это, наверное, сказано чересчур. Так, небольшой шатер. Серый брезент на высоких штырях, к тому же весь в дырах, под ним в законе козы. Их там голов сорок-пятьдесят. Тут же рядом небольшая палатка. Дети босоногие бегают. Женщина, укутанная с ног до головы, увидела нас и ждет, стоит.
Мухаффель, не доезжая, остановил машину на минутку и повернулся ко мне:
- Это бедуины, - говорит. - Ты не вздумай при них лить воду себе на голову. И не пей так, как ты обычно пьешь.
- Это как? - не понял я.
- Ну ты пьешь жадными глотками и торопишься. А надо аккуратно и размеренно. А то им такое поведение может не понравиться.
- Подумаешь, - недовольно отвечаю я...
О БЕДНОСТИ
Помню, в конце девяностых-начале двухтысячных, мотался я по странам Ближнего Востока. Вернее, по следам мамлюков. Иногда в этих поездках меня сопровождал выдающийся арабский ученый, профессор-мамлюковед, доктор Мухаммад Мухаффель. Хотя, правильнее будет сказать, что это я его сопровождал…
И вот едем мы однажды по египетской пустыне. На джипе с открытым верхом. Жара. Песок. Горячий ветер в лицо. Миражи вдали. Постоянно хочется пить, а вода в бутылях на вкус неприятная, нагрелась и отдает пластмассой. Время от времени я делаю пару глотков и остаток выливаю себе на голову. Так и едем.
Вскоре впереди показался небольшой кемпинг. Хотя, кемпинг это, наверное, сказано чересчур. Так, небольшой шатер. Серый брезент на высоких штырях, к тому же весь в дырах, под ним в законе козы. Их там голов сорок-пятьдесят. Тут же рядом небольшая палатка. Дети босоногие бегают. Женщина, укутанная с ног до головы, увидела нас и ждет, стоит.
Мухаффель, не доезжая, остановил машину на минутку и повернулся ко мне:
- Это бедуины, - говорит. - Ты не вздумай при них лить воду себе на голову. И не пей так, как ты обычно пьешь.
- Это как? - не понял я.
- Ну ты пьешь жадными глотками и торопишься. А надо аккуратно и размеренно. А то им такое поведение может не понравиться.
- Подумаешь, - недовольно отвечаю я...